О прекрасном далёке

 Сергей Николаев

о все времена люди задумывались о том, чего стоит ждать от грядущего, что кроется за туманной пеленой. И писатели, как голоса своих поколений, представляли себе будущее, отражая в нем свои опасения о настоящем

 Еще в древнем мире люди пытались ответить на вопрос, как будут жить их дети и внуки, и излагали эти мысли в различных трактатах. Но то были скорее философские труды, призванные показать, к какому обществу необходимо стремиться, а не полноценные размышления о грядущем. Только к XIX веку, с развитием жанра научной фантастики и появлением таких признанных мастеров пера, как Герберт Уэллс и Жюль Верн, мы получили возможность наблюдать эволюцию людских взглядов на будущее.

Знаменитый французский фантаст Жюль Верн, количество переводов произведений которого уступает лишь Агате Кристи, предсказал многое: подводные лодки («Флаг Родины», «20 000 лье под водой»), летательные аппараты тяжелее воздуха («Робур – завоеватель», «Властелин мира»), космические полеты («Из пушки на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут», «Вокруг Луны») и другие изобретения и события, но общество будущего он описал лишь в одной полноценной книге, написанной в 1860 году («Париж в XX веке»), отвергнутой издателем и положенной, как выражаются писатели, «в стол». Только в 1994 году нашедшие ее потомки Верна опубликовали этот труд. В нем рассказывается о мире, в котором люди живут в высочайших домах, передвигаются на суперскоростных электропоездах, используют машины, за секунды вычисляющие самые сложные выражения, и общаются с помощью глобальной информационной сети. Здесь технологии полностью заняли место культуры и искусства, а человечество заботится только о получении прибыли. Ничего не напоминает?

Уэллс же в своих прогнозах пошел гораздо дальше XX века и в «Машине времени» показал нам 802 701 год. На этот момент человечество фактически разделилось на два подвида – «элоев», потомков буржуазии, и «морлоков», потомков пролетариата. Элои представляют собой красивых, по-детски изнеженных, беззащитных существ, выродившихся в умственном отношении и не занимающихся никаким трудом, но при этом всегда идеально, «с иголочки» одетых и не знающих недостатка ни в чем. Как же это возможно? Их обеспечивают морлоки  - паукообразные существа с белой шерстью, живущие под землей и, несмотря на такую же интеллектуальную деградацию, как у элоев, работающие со сложнейшими машинами, производящими все необходимое для «буржуазии», но только в силу привычки. Самих же элоев они пожирают как свое излюбленное лакомство. Конечно, вряд ли Уэллс действительно думал о том, что такое будущее когда-нибудь настанет. Это было скорее осмысление текущего положения дел – в XIX веке положение рабочих было настолько плохим, что временами из-за громадных переработок они теряли человеческий облик, имея силы удовлетворять хотя бы как-нибудь лишь самые базовые, животные потребности: в еде и сне.

XX век ознаменовался развитием как научной фантастики, так и относительно молодого жанра – антиутопии, в котором на основе современных тенденций описываются самые мрачные варианты будущего. Одним из первопроходцев в нем стал наш соотечественник Евгений Замятин с романом «Мы», написанным в 1920 году. В нем описывается общество, практически полностью избавившееся от самого понятия личности, максимально унифицированное – все живут в стеклянных домах, по одному распорядку, одеваются в единую «юнифу» и бреются налысо. Даже имена были упразднены, остались лишь безликие номера. Личная жизнь тоже контролируется. К примеру, право на рождение ребенка имеют только люди, соответствующие «Материнской/Отцовской норме». Управляет этим обществом Благодетель, каждые несколько лет «единогласно» переизбирающийся на свой пост. В конце концов он придумывает новую операцию, «вырезающую» из людей фантазию. После нее они становятся ни чем иным, как бездушными биологическими машинами, работающими на благо Единого Государства. Как нетрудно догадаться, этот роман был воспринят Советской Россией как злая карикатура на идеи нового строя, строя будущего – коммунизма, предполагающего унификацию личности и труд во благо общества, – а потому не был издан в СССР вплоть до 1988 года. 

Эта книга оказала прямое влияние на две другие самые знаменитые антиутопии – «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли и «1984» Джорджа Оруэлла.  Первая книга описывает нам общество глобального потребления, где богом является Генри Форд, а вместо крестного знамени люди осеняют себя знаком «Т» – по модели первого массового автомобиля «Форд Т.», от появления которого, по аналогии с рождением Христа, и ведут летоисчисление.  Люди больше не рождаются сами – их выводят в инкубаторе, под действием специальных условий формируя разные касты, – от «альф», самых развитых, самых свободномыслящих (хоть и ограниченных в этой способности культурой), работающих в сфере умственного труда, до «эпсилонов» — самых слаборазвитых людей, способных только к грубому физическому труду, – а потому слова «отец» и «мать» стали ругательными, и институт брака перестал существовать как таковой. Культура деградировала до самых примитивных развлечений, которые может воспринимать массовый потребитель. Также очень популярен новый наркотик, выдаваемый государством – «сома», который хоть и не вызывает зависимости, но убивает своих потребителей к шестидесяти годам. Одна из самых популярных поговорок этого мира – «Сомы грамм и нету драм». Эта книга не теряет актуальности и поныне, ведь проблемы культа гиперпотребления и подстраивания культуры под массы – одни из самых важных на сегодняшний день.

В произведении же Оруэлла, мы можем видеть мир тотальной диктатуры партии, которая постоянно переписывает историю, затирая больше неугодные ей факты. Если Океания заключила союз со своим бывшим врагом Евразией и напала на союзника Остазию, то значит, что Океания всегда воевала с Остазией и была союзником Евразии. Существуют специальные министерства с ироничными названиями – Министерство Правды, Министерство Любви, Министерство Мира и Министерство Изобилия, а главным лозунгом партии является «Война – это мир, свобода – это рабство, незнание – сила». По всему миру царит нищета и голод, тогда как пропаганда вещает ровно об обратном. В домах  людей (кроме так называемых «пролов» – представителей рабочего класса, которые хоть и составляют 85% населения и теоретически могут свергнуть этот тоталитарный режим, слишком неорганизованны и пассивны для этой высокой цели) стоят «телеэкраны», которые осуществляют слежку за ними и которые могут быть выключены лишь самыми высокопоставленными представителями партии. Даже язык переделывается – создается «новояз», словарь которого день ото дня все уменьшается, чтобы людям было сложнее задуматься, ведь, по мнению партии, невозможно помыслить то, чего нельзя выразить словами. С первого взгляда может показаться, что эта книга являет собой полную противоположность произведению Хаксли, но это не так. В обоих романах государство полностью контролирует жизнь людей, хоть и делает это совершенно разными способами. Они показывают нам, что главная ценность человека – это его свобода, и в первую очередь свобода мыслить.

Но не будем углубляться в мрачный мир антиутопий, а вернемся к научной фантастике, которая, как уже было сказано выше, тоже переживала свой подъем. Одним из самых знаковых научно-фантастических романов за всю их историю стала «Дюна» Фрэнка Герберта. Его мир – это огромная галактическая феодальная империя, в которой наиболее влиятельные семействам владеют отдельными планетами и даже звездными системами. После «батлерианского джихада» – тяжелейшей войны между людьми и машинами с искусственным интеллектом, решивших захватить власть над человечеством, — был наложен запрет на использование любой вычислительной техники, а потому больше не было иного пути, кроме как развивать способности мозга. Так появились ментаты – специально обученные люди, превосходящие по своим вычислительным мощностям все ныне существующие машины и способные в самые кратчайшие сроки на основе огромных массивов данных выдавать крайне эффективные советы для любой ситуации. Может показаться, что это самый невероятный прогноз из всех, но нет. Согласно различным социологическим прогнозам, в случае, если человечество, исчерпав все доступные ископаемые ресурсы, не перейдет к использованию других, наше общество может вновь скатиться к феодалистическому, средневековому, но уже со всеми современными технологиями. А люди, превосходящие по своим возможностям компьютеры, существуют и сейчас. Обучаются они с помощью различных совершенствующихся день ото дня техник. И кто знает, быть может, однажды они дойдут до такого уровня, что потребность в компьютерах действительно отпадет…

Одним из лиц своей эпохи стал признанный классик научной фантастики и по совместительству ученый Айзек Азимов, создавший множество различных произведений, но здесь мы остановимся только на одном из них – сборнике рассказов «Я, робот». В противовес «Дюне», в которой запрещены даже калькуляторы, у Азимова роботы – практически полноценные члены общества, выполняющие важную и самую различную работу – от космонавтов до… нянь. В его рассказах у роботов есть свои личности, свои эмоции, своя душа, а потому они часто принимают довольно странные, с людской точки зрения, решения. К примеру, машины, управляющие экономикой всего мира, могут целенаправленно «топить» некоторые предприятия, людям кажущиеся безобидными или даже важными, но на деле могущие в достаточно долгосрочной перспективе принести вред. Конечно, с усложнением строения роботов они начинают ломаться так, что человек уже не может разобраться в причинах поломки, иногда они даже буквально сходят с ума, а потому появляется новая наука – робопсихология. Именно в этом цикле рассказов Азимов сформулировал свои знаменитые три закона робототехники:

«1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.

3. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам».

Конечно, на сегодняшний день роботы еще не настолько совершенны, чтобы появилась нужда в подобных законах, но исследования в этом направлении ведутся, базируясь именно на предложенных Азимовым правилах. И весьма вероятно, что вскоре все мы будем жить в таком мире – мире Человека и Робота.

А вот знаменитый польский писатель Станислав Лем в романе «Возвращение со звезд» больше размышляет об обществе будущего – обществе тотальной безопасности. Здесь нет, как в большинстве других антиутопий, ни тоталитарного государства, ни полного развращения нравов – нет, единственное, что отличает это общество от нашего (кроме технологического прогресса) – это отсутствие риска, отсутствие каких бы то ни было проблем. Бедность побеждена, все, кроме самых специфичных (в том числе раритетных) вещей бесплатно – не надо заботиться не то что о пропитании и крыше над головой, а даже об одежде и предметах роскоши. Всем людям и домашним животным при рождении делается специальная операция, после которой невозможно даже помыслить об убийстве. Но это имеет и свои последствия: в людях пропал дух авантюризма, они больше не отправляют корабли к звездам, так как это, по их мнению, бессмысленно. За все те годы, что пройдут, пока корабль вернется, информация станет не нужна, – и к тому же это опасно. Настоящей любви тоже больше нет, потому что, как известно, она тесно связана с риском, а риск в этом «идеальном» обществе пропал как понятие. Реалистичен ли этот прогноз? Год от года на планете все меньше войн, меньше насилия и больше любви к другим, так что, кто знает, быть может, наши потомки и построят подобный социум. Но одно известно точно: нашему поколению исследователей и покорителей там не место.

А что же о будущем думают наши современники, каким оно будет с сегодняшней точки зрения? Знаменитый у себя на родине и в англоязычных странах, но пока что плохо представленный у нас китайский писатель Лю Цысинь в своей трилогии «Воспоминания о прошлом Земли» (а именно в последней ее книге под названием «Вечная жизнь смерти»), которая хоть и посвящена главным образом проблеме возможного взаимоотношения нас с инопланетянами (и, между прочим, очень глубоко и методично ее разбирает, предлагая несколько аксиом космической социологии), показывает нам и будущее. По мнению Цысиня, в будущем физическая разница между женщинами и мужчинами практически сотрется. Повинуясь веяниям моды, а также из-за отсутствия нужды в грубой физической силе, последние станут очень женственными. Человечество закономерно научится лечить большинство болезней, все процессы и работы будут максимально автоматизированы, но люди не потеряют своего значения, оставаясь главной мозговой силой. Такое понятие, как «гаджет», исчезнет из нашего лексикона – каждая стена, каждый стол, каждая поверхность может в мгновение ока стать дисплеем с выходом в Интернет, стоит лишь пожелать. Многочисленные космические лифты (подъемники на орбиту Земли) будут обслуживать сотни кораблей за день. Это станет такой же обыденностью, как сейчас полет на самолете.

Так каким же будет мир будущего? Миром крайней несправедливости? Миром тоталитарных режимов, где подавляют само понятие человеческой личности? Или миром неофеодализма, уничтожившего компьютеры? А может быть, миром, где технологический прогресс решает все насущные проблемы человека, приближая людской род ко всеобщему счастью? Решать только нам.

Художник Елизавета Федорова